Тиручули – маленькая деревня где-то в 50 километрах к югу от Мадурая, известного центра паломничества в южной Индии. 30-го декабря 1879 года в небольшом доме напротив храма Бхуминатешвары, возвышающегося в центре деревни, родился Венкатараман, которому суждено было стать Бхагаваном Шpи Раманой Махаpши (единый с Богом благой Рамана, великий Мудрец).

Это была ночь Ардра Даршан, праздник, посвященный Господу Шиве. В тот момент, когда процессия внесла в храм божество Шивы, раздался первый плач новорожденного.

Сундарам Айяр, отец Бхагавана, адвокат без лицензии, был очень уважаем жителями деревни и округи. Он был человеком чести, и даже разбойники чтили и не трогали его.

Как Сундарам Айяр, так и его жена Алагамма были глубоко религиозными людьми.

Они были известны своим великодушием, их дом был всегда открыт, и в нём всегда кормили, как бедняков, так и паломников, приходивших в храм.
Венкатараман, второй из их четырёх детей, рос обычным мальчиком. Кроме того, что он мог впасть в очень глубокий сон, он ничем не отличался от других детей. Он ходил в начальную школу в Тиручули и некоторое время в Диндигуле.

В 1892 году семью постигло горе. Отец 12-летнего Венкатарамана неожиданно умер, оставив семью на попечение двух своих младших братьев. Алагамма и двое детей переехали в Манамадурай, а Венкатараман и его старший брат отправились в Мадурай. Там он стал учиться в средней школе Скотта, а затем в школе при американской миссии.

Венкатараману было 16 лет, когда он впервые услышал об Аруначале. Однажды к ним в Мадурай зашёл пожилой родственник. Венкатараман спросил его, откуда тот прибыл. Когда старик ответил «из Аруначалы», неизъяснимая волна эмоций нахлынула на мальчика. «Что?! Из Аруначалы? Где это?» - вскричал он. Родственник ответил, что Аруначала – это Тируваннамалай.

Спекталь Судьбы начался…

В июле 1896 года Венкатараман сидел на втором этаже дома своего дяди, когда им неожиданно овладел ужасный страх смерти. Он рассказывал:

«Примерно за шесть недель до того, как я навсегда покинул Мадурай, в моей жизни произошло огромное изменение. Это случилось совершенно неожиданно. Я был один в доме моего дяди, сидел в комнате на втором этаже. Я редко болел и в этот день чувствовал себя хорошо, как вдруг меня охватил ужасный страх смерти. Моё здоровье не давало для этого повода, и я не пытался понять, в чём дело, или найти причину этого страха. Я просто подумал: «Я собираюсь умереть», и стал думать, что же теперь делать. Мне не пришло в голову обратиться к врачу, старшим или друзьям; я чувствовал, что должен решить эту проблему сам, здесь и сейчас. Потрясение от страха смерти направило мой ум вовнутрь, и я сказал себе мысленно, но не выражая это словами: «Вот пришла смерть; что же это значит? Что умирает? Умирает это тело». И я сразу разыграл наступление смерти. Я лёг, жёстко вытянув конечности, как будто наступило трупное окоченение, и изображал труп, чтобы придать большую правдоподобность своему расследованию. Я задержал дыхание и крепко сжал губы, чтобы ни один звук не мог вырваться, чтобы не могло прозвучать ни слово «я», ни какое-то другое слово. «Ну что, - сказал я себе. – Это тело мертво. Окоченевшее, его отвезут на площадку для сожжения, там сожгут, и оно превратится в прах. Но хотя это тело мертво, разве мёртв я? Являюсь ли «я» телом? Оно молчит и лежит неподвижно, а я чувствую всю силу своей индивидуальности и даже голос «Я» внутри себя, отдельно от тела. Значит, я – Дух, выходящий за пределы тела. Тело умирает, но Духа, превосходящего его, смерть не касается. Это значит, что я – бессмертный Дух». Всё это не было лишь тусклой мыслью; это ярко вспыхнуло во мне, как живая истина, которую я воспринял напрямую, почти без мыслительного процесса. «Я» было чем-то самым реальным, единственной реальной вещью для меня, и вся сознательная активность, связанная с телом, была сконцентрирована на этом «Я». С того самого момента и доныне «Я», или Самость, могучим очарованием сфокусировало внимание на себе. С того времени погружение в Себя остаётся непрерывным. Другие мысли могут приходить и уходить, как тона в музыке, но «Я» остаётся, как шрути, основной тон, который лежит в основе и сочетается с остальными тонами 1 . Тело может быть занято разговором, чтением или чем-нибудь ещё, но я всё время сконцентрирован на «Я». До этого поворотного момента у меня не было чёткого восприятия моего «Я», осознанной тяги к нему. Я не чувствовал явного или непосредственного интереса к нему, не говоря уж о какой-то склонности, чтобы остаться в нём навсегда».

С этого дня Венкатараман потерял всякий интерес к внешнему миру. Его поведение стало отличаться созерцательным безразличием.

Раньше он ходил в храм Минакши и стоял перед божествами формально. Но теперь он начал проводить там всё больше времени, стоя молча перед образами Натараджи, Минакши и 63 тамильских святых, и из глаз его струились слёзы.

29 августа 1896 года  Венкатараман выполнял домашнее задание по грамматике английского языка. Неожиданно он ощутил бесполезность своих действий и, отбросив книги, сел прямо и закрыл глаза, погрузившись вовнутрь. Его старший брат Нагасами, увидев поведение Венкатарамана, язвительно заметил: «Зачем человеку, который так себя ведёт, всё это?» Он имел в виду, зачем человеку, который предпочёл медитацию своим социальным обязанностям, оставаться в обществе и продолжать учиться… В последние недели он говорил так уже несколько раз, но это не воспринималось всерьёз. Однако на этот раз его слова дошли до самого сердца Венкатарамана. «Да, - подумал он. – Мой брат говорит правду. Какой смысл мне оставаться здесь?» В тот же момент перед ним предстала та мысль об Аруначале, которая вызвала трепет в прошлом ноябре, и заполнила его всепоглощающим желанием уехать. «Не Всемогущий ли это призывает меня? Не зов ли это Аруначалы?» Да, это так, решил он. Он задумался над способом отправиться тотчас же к Аруначале. Это следовало сделать в тайне, его родственники не должны были иметь возможности выследить его и вернуть обратно.

Он сказал брату, что ему надо пойти на дополнительное занятие в школе. Брат дал ему пять рупий и попросил по пути внести за него плату в колледже. Провидение позаботилось о средствах на путешествие для Венкатарамана. Второпях он заглянул в старый атлас, чтобы узнать маршрут, однако в нём не была отображена новая железнодорожная ветка Виллупурам-Тируваннамалай, открытая в 1892 году. Атлас сообщил, что ближайшей станцией к Тируваннамалаю был Тиндиванам; предположив, что трёх рупий должно быть достаточно, чтобы добраться до Тиндиванама, он положил оставшиеся две рупии вместе с письмом среди книг брата и отправился к железнодорожной станции.

Само путешествие было невообразимой постановкой, режиссируемой Господом.

Венкатараман поспешил к станции, опасаясь, что пропустит поезд, однако поезд тоже задержался. Он купил билет до Тиндиванама и стал ждать прибытие поезда. Стоял полдень. В поезде один добрый мусульманин сказал ему, что на самом деле он может сойти в Виллупураме, чтобы продолжить путешествие до Тируваннамалая.

Выйдя в Виллупураме, Венкатараман не смог обнаружить дороги до Тируваннамалая. Голодный и усталый, он зашёл в гостиницу и поел. Когда он хотел расплатиться за еду, дружелюбный управляющий, увидев, что у благочестивого путешественника лишь мелочь в две с половиной анны, отказался принимать от него плату.

У Венкатарамана хватало денег на поезд только от Виллупурама до Мамбалапатту; по прибытии в Мамбалапатту он прошёл 16 километров вдоль железной дороги по направлению к Тирукойлуру, достигнув к ночи храм Араяниналлур.

Утомлённый долгой дорогой, Венкатараман вошёл в храм и сел в мантапаме, зале с колоннами возле святая святых. Неожиданно засиял ослепительный свет, заполнив всё пространство. Полагая, что свет излучается из внутреннего святилища, он встал и пошел посмотреть, но не нашел никакого источника. Чем бы это ни было, оно исчезло. Он вернулся в мантапам и снова погрузился в самадхи.

Через некоторое время священники сказали ему, что храму пора закрываться и что ему придётся уйти. Венкатараман попросил у них какой-нибудь еды, но получил отказ. Он пошёл за священниками в храм Килур, за рекой, и, зайдя в храм, снова впал в самадхи. После окончания службы священники разбудили его, но в просьбе о пище снова отказали. Храмовый барабанщик, заметивший черствость священников, попросил их отдать его порцию голодному юноше. Венкатараман попросил также питьевой воды, и его направили в дом Шастри, находившийся неподалёку. Стоя перед домом Шастри, он почувствовал головокружение и упал.

Через несколько минут он пришёл в себя и увидел, что вокруг него собралась небольшая толпа, глядевшая с любопытством. Он выпил воду, съел немного пищи, лёг на землю и заснул.

На следующий день, 31 августа, выпадал Гокулаштами, рождество Господа Кришны. Венкатараман решил заложить свои серьги, чтобы оплатить оставшийся путь до Тируваннамалая. Голодный, он постучал в дверь одного музыканта, Мутукришны Бхагаватара, чей дом был напротив храма Килур, и попросил еды. В этот праздничный день Бхагаватар и его жена были рады накормить юного садху. Бхагаватар также согласился ссудить четыре рупии за серьги, для того чтобы Венкатараман смог продолжить своё путешествие. Он написал свои имя и адрес и сказал, что юный мудрец  может выкупить их в любое время.

Выбросив записку, Венкатараман отправился на железнодорожную станцию Тирукойлура, где проспал ночь, обнаружив, что поезд до Тируваннамалая прибудет только на следующий день. Утром он сел в поезд; это было последнее путешествие в его жизни.
1-го сентября 1896 года Венкатараман добрался до Тируваннамалая и сразу же направился в храм Аруначалешвары. В храме он обнаружил, что все двери, ведущие в святая святых, распахнуты и вокруг никого нет, даже во внутреннем святилище Господа. Венкатараман вошёл в святая святых и остановился перед Лингамом. Он пришёл домой…

Покинув храм, он отправился к водоёму, куда выбросил остатки своего имущества, включая священный брахманский шнур. Затем он оторвал кусок материи от своего дхоти, завязал его вокруг себя как набедренную повязку, а остальную ткань выкинул. Когда он уходил, кто-то произнёс, что, наверное, он хочет сбрить свой пучок волос на затылке в знак отречения от мира. Венкатараман согласился, и его отвели к ближайшему цирюльнику. Его физическая трансформация была завершена, и он отправился обратно в храм. Но прежде чем он достиг его, он попал под короткий ливень, таким образом выполнив требование писаний, что отрекающийся от мира должен совершить омовение.

Юный мудрец вернулся в храм, где поселился в тысячеколонном зале, будучи постоянно погружённым в Блаженство своего Бытия. Венкатараман оставался в тысячеколонном зале несколько недель, в течение которых его обнаружил и стал по-отечески заботиться о нём известный святой по имени Сешадри Свами. Юного мудреца прозвали Брахманой Свами. Несколько подростков проявили менее доброжелательный интерес к нему, бросая в него камни и проделывая злые шутки. Это заставило Венкатарамана переместиться в тёмный и сырой подвал, известный как Патала Лингам, куда подростки не отваживались заходить. Там, в подвале, муравьи, скорпионы и многие другие насекомые постоянно грызли его плоть. Несколько недель, проведённых там, были спуском в ад, но несмотря на это, юный мудрец оставался невозмутимым, будучи погружён в Блаженство Бытия. В конце концов, по просьбе Сешадри Свами, несколько садху, обеспокоенных его состоянием, вынесли его из подвала. После этого Брахмана Свами около шести месяцев жил в разных местах на территории храма; в течение этого периода один садху по имени Удданди Наянар стал его служителем, заботясь о его скудных потребностях.

В феврале 1897 года, по предложению бродячего садху Аннамалая Тамбирана, Брахмана Свами перешёл в Гурумуртам, где преданный по имени Паланисвами присоединился к юному мудрецу и посвятил остаток своей жизни служению ему. Брахмана Свами оставался в Гурумуртаме и в примыкающей к нему манговой роще 18 месяцев, после чего перебрался в храм Павалаккунру, расположенный на восточном отроге Аруначалы.

Именно здесь, в 1898 году, после длительных поисков, своего сына нашла мать, сопровождаемая его старшим братом. Мать пыталась убедить Венкатарамана вернуться к ним, но всё было тщетно. Венкатараман отказывался даже говорить с ней. Однако после долгих уговоров юный мудрец написал матери на клочке бумаги  следующее:

У Алагаммы, его матери, не было другого выхода, кроме как вернуться домой с пустыми руками.

Через некоторое время  Брахмана Свами перешёл в пещеру Вирупакша, расположенную на юго-восточном склоне горы. За 17 лет, которые Мудрец прожил здесь, произошло множество замечательных событий. Именно здесь в 1902 году   ревностный искатель  по имени Шивапракашам Пиллай получил основное наставление «Кто я?». Здесь же в 1907 году выдающийся учёный Кавьяканта Ганапати Муни получил разрешение своих сомнений насчёт сути подлинного тапаса. Именно благодарный Муни дал Венкатараману имя Бхагаван Шри Рамана Махарши. Также здесь встретили Мудреца такие выдающиеся преданные, как Манаваси Рамасвами Айяр, Эчамма, Мудальяр Патти, Раманата Брахмачари, Гамбирам Сешайя, первый преданный с Запада Ф.Х. Хэмфри и многие другие. Некоторые из них стали его служителями, другие получили духовные наставления. В пещере Вирупакша Шри Бхагаван сочинил многие из своих стихотворных произведений, включая знаменитую «Свадебную гирлянду посланий Аруначале (Акшара Мана Малай)». Здесь же таинственный преданный по имени Сатьямангалам Венкатарама Айяр сочинил в качестве восхваления «Рамана Стути Панчакам», собрание из пяти больших замечательных стихотворений. И в этой пещере Бхагаван перевёл на тамильский работы по адвайте: «Вивека Чудамани» Шанкары и «Дэвикалоттара».

В течение летних месяцев, из-за недостатка воды в Вирупакше, Бхагаван на время занимал пещеры ниже, Пещеру мангового дерева и Пещеру дерева баньяна. Именно в Пещере мангового дерева Ганапати Муни, вдохновлённый Шри Бхагаваном, написал своё главное произведение, «Ума Сахасрам», во славу Умы, Богини Матери. Младший брат Бхагавана, Нагасундарам, пришёл к нему в первый раз в Пещеру дерева баньяна, и здесь получил от Бхагавана ценное наставление. Махарши сказал ему, что все, кто приходит, равны, и никто не может требовать от него особого обращения, даже те, кто связан с ним узами родства. Это очень тронуло Нагасундарама, и в последующие годы, когда он стал сарвадикари, управляющим Шри Раманашрама, он тщательно и преданно следовал этому поучению Бхагавана.

После смерти своего старшего сына Алагамма решила провести остаток лет с Бхагаваном. Она посещала его дважды с промежутком в16 лет: по дороге в Тирупати и на обратном пути. На этот раз она приехала навсегда. Она поселилась вместе с ним в пещере Вирупакша; именно благодаря ей была открыта кухня, и для Бхагавана и преданных стали регулярно готовить еду. В эти годы отношения между Бхагаваном и посещающими его искателями превратились в нормальные отношения «гуру-ученик».

Из-за тесноты пещеры Вирупакша и ненадежности её водоснабжения Бхагаван и его преданные, число которых постоянно росло, перешли в Скандашрам, который расположен немного выше пещеры Вирупакша и в котором был непересыхающий источник воды. Скандашрам был построен верным учеником по имени Кандасами; Бхагаван жил здесь 6 лет. В этот период к Бхагавану пришёл его брат Нагасундарам, чтобы остаться в качестве ученика и служить ему. Он принял санньясу и получил имя Ниранджанананда Свами, хотя чаще его, как брата Бхагавана, фамильярно звали Чиннасвами, то есть «маленький Свами»
19 мая 1922 года Алагамма, мать Бхагавана, оставила тело. Она была освобождена божественным прикосновением своего сына. Алагамма была захоронена у подножья южных склонов горы, над её останками возвели небольшую могилу. Шесть месяцев спустя, в декабре 1922 года, Махарши поселился около Самадхи своей матери навсегда.

Спуск к подножию горы был хорошо воспринят пожилыми преданными и посетителями, которым становилось всё тяжелее подниматься к пещерам на гору. В начале ашрам состоял лишь из нескольких соломенных навесов, включая один над Самадхи Матери. На месте, указанном Бхагаваном, был выкопан колодец, и даже сейчас этот колодец редко бывает высохшим. Жизнь была очень простой в те дни. Для посетителей, желающих остановиться, была построена небольшая крытая соломой комната. Ко всем приходящим сюда Бхагаван относился с абсолютным равенством. Это присущее ему свойство, легко заметное и которое нельзя подделать, иллюстрирует его истинное адвайтическое состояние и суть его учения, что всё есть только Истинное «Я». Всякие люди приходили в ашрам за даршаном Бхагавана, от королей до самых бедных на земле, никому не запрещалось быть в его присутствии, и все пришедшие искатели обнаруживали, что их жизнь уже никогда не становилась такой, как прежде.    

В 1927 году для Бхагавана построили холл, чтобы он мог там жить и давать даршан, неподалёку от могилы матери и рядом с колодцем. Холл стал для него домом на следующие 22 года. Возле него был возведён офис, а в 1938 году была построена большая столовая и кухня, чтобы кормить посетителей и преданных.

Бхагаван был воплощением совершенства. Он привносил совершенство во всё, чтобы ни делал. Он помогал поварам резать овощи и перемалывать чечевицу и бобы. Он давал точные инструкции по конкретным методам кулинарии, по гигиене и по качеству и свежести приготовляемой еды. Он сшивал тарелки из листьев для обеда и делал чашки из скорлупы кокоса. Он переплетал книги, вычитывал корректуру, отвечал на вопросы, приходившие по почте от преданных, а иногда сочинял работы по просьбе преданных. Также он переводил и правил классические тексты по адвайте… Список бесконечен... Через всё это Бхагаван пытался внушить тому, кто приходил к нему, необходимость достигать совершенства, что бы тот ни делал. Он утверждал, что это не только одно из условий, но и абсолютная необходимость для духовного прогресса.

Всё это время жизнь в ашраме была достаточно напряжённой, однако Бхагаван твёрдо отказывался просить кого-либо о чём-либо, и он строго запрещал другим делать это. Но каким-то чудесным образом всё, что было необходимо для нормального функционирования ашрама, оказывалось в распоряжении, вплоть до мелочей. Это духовное наставление, упадеша, проявлялось с целью подтвердить утверждение Бхагавана, что Бог поддерживает тех, кто по-настоящему предан ему.

Бхагаван всегда настаивал, чтобы любая пища, попадавшая в ашрам, разделялась поровну между всеми, кто присутствовал, включая рабочих ашрама, преданных, посетителей и даже животных; ни с кем не было особого обращения, и если кто-то пробовал дать Бхагавану больше, чем остальным, то Бхагаван часто отвергал всю порцию.

Несколько преданных, среди которых были Муруганар и Вишванатха Свами, избрали служение ашраму в различных областях. Некоторые вели дневники, записывая разговоры Махарши с посетителями; самыми видными из них были такие ученики, как Мунагала Венкатарамайя, который вёл записи разговоров между 1935 и 1939 годами, опубликованные под названием «Беседы с Шри Раманой Махарши»; Дэвараджа Мудальяр, который вёл дневник с 1945 по 1947 год, опубликованный под названием «День за днём с Бхагаваном», и Сури Нагамма, чьи письма к брату с 1945 по 1950 год были опубликованы позднее в виде книги «Письма из Шри Раманашрама». Некоторые решили писать о его жизни, такие как Б.В. Нарасимха Свами, автор известной биографии Бхагавана под названием «Само-Осознание»; другие сочиняли прозу или стихи-восхваления. Простота, человечность и полная отдача духовному поиску отличает эти годы в Шри Раманашраме.

Поль Брантон , журналист и писатель из Великобритании, посетил Махарши в начале 1930-х. Милость Шри Бхагавана так поразила его, что по возвращению в Англию он написал книгу о своих переживаниях в Индии, особо выделив Шри Бхагавана и его учение. Эта книга «Поиски в тайной Индии» сделала Махарши известным во всём мире, и со всех концов земли к ашраму у подножья Аруначалы стали стекаться преданные. С начала 1940-х число посетителей ашрама существенно увеличилось, и даже среди хаоса и катастрофы, объявших мир в то десятилетие, ашрам продолжал оставаться оазисом покоя и безмятежности.

Исключительность жизни в ашраме может быть проиллюстрирована преданностью коровы Лакшми к Бхагавану и заботой и любовью, которые он, в свою очередь, отдавал ей. Она была предвестником того, что настанут хорошие времена и что у ашрама будет коровник, который будет поставлять отличные молочные продукты. Обезьяны, белки, павлины, собаки и другие животные проявляли одинаковую преданность Бхагавану, и его высочайшая Милость истекала на них в ответ. Бхагаван относился совершенно одинаково и к людям, и к животным.

В 1946 году, спустя 50 лет после того, как Шри Рамана Махарши ступил на Аруначалу, преданные торжественно отпраздновали Золотой юбилей, собрав на него тысячи людей. Для празднований около Старого Холла был возведен соломенный навес, произносились речи и проходили концерты. Впоследствии Махарши часто давал преданным даршан, сидя под этим навесом, который позже стал известен как Холл золотого юбилея.

В 1939 году начались работы по возведению храма над могилой матери Бхагавана. Его сооружали в строгом соответствии с правилами Писаний (Агам), и Бхагаван следил за каждой деталью при его возведении. Храм был завершен в 1949 году, и тогда же его и освятили. Это прекрасный памятник, посвящённый женщине, которая дала жизнь одному из величайших мудрецов, когда-либо известных человечеству. Внутри святая святых храма была освящена непосредственно Бхагаваном Шри Чакра (особая плита) как символ Матери. Новый холл для даршана, больший, нежели старый, был сооружён перед храмом, и Бхагаван перешёл в него после церемонии освящения.

В начале 1949 года на левом локте Бхагавана появилось небольшое узелковое образование. Несмотря на его просьбы не обращать на это внимания, преданные  настояли на хирургическом вмешательстве. Диагностировали саркому, злокачественную опухоль, было проведено четыре операции по её удалению. После операций опухоль возвращалась, каждый раз увеличиваясь в размерах и к началу 1950 года став довольно внушительной. Бхагавана перевели из Нового Холла в небольшую комнату напротив, где он оставался уже до конца. С этого времени в ашраме повисла атмосфера неизбежности. Однако Махарши продолжал давать даршан до последних дней. Каждый  преданный получил от Бхагавана особенную Милость.

14 апреля 1950 года. Преданные чувствовали, что это последний день, когда они видят Бхагавана в теле. В этот вечер Бхагаван дал даршан. Около 500 преданных оставались в ашраме, с тревогой наблюдая за маленькой комнатой, где лежал Бхагаван.

Близился конец, когда вдруг несколько преданных непроизвольно запели бессмертный гимн Махарши «Акшара Мана Малай»; Бхагаван услышал его, и из его божественных глаз покатились слёзы. В 8 часов 47 минут его дыхание просто остановилось, не было ни удушья, ни судорог. В этот самый момент громадная  звезда, светвшаяся холодным голубым светом, медленно пересекла небо, двигаясь с юга и исчезнув за Аруначалой. Физическое воплощение Бхагавана покинуло мир.

Он переместился на постоянное обитание в виде Высшего света в сердцах его преданных. Среди них не было проявлений безудержного горя, так как Махарши подготовил их к этому неизбежному событию. В течение болезни он внушал преданным, что он – не тело, что Бхагаван превосходит тело и ум. Истинный Бхагаван пребывает в их сердцах. Поэтому он не уходит. Он сказал: «Говорят, что я ухожу. Куда я могу уйти? Я здесь». Он говорил не: «Я буду здесь», а «Я здесь», подтверждая бессмертную истину, что он – не что иное как Истинное «Я» во всём.

Куда, на самом деле, он мог уйти? Ибо разве он не был Вечной Истиной, сияющей вне времени? Это было послание, которое Шри Рамана передавал на протяжении всей жизни, – что человек не является ни телом, ни умом, но Вечным «Я», превосходящим их обоих. Его жизнь является примером этой Истины.

В последующие дни и месяцы его безмолвное присутствие в сердцах преданных нашло своё отражение вовне. Те, кто возвращался в Шри Раманашрам через многие месяцы, открывали, что обещание Махарши было действительно правдой. Все чувствовали могущественное присутствие Учителя, где бы они не сидели – перед его могилой или в Старом Холле, где он давал даршан  более чем 20 лет.

То же самое и в наши дни. Искренние искатели, не имевшие привилегии видеть его в теле, открывают, что они в самом деле находятся в присутствии Махарши, и что он ведёт их на Пути, в какой бы части мира они не находились. Те, кто не может приехать в Тируваннамалай, но просят о его присутствии в своих сердцах, где бы они ни были, обнаруживают, что руководство не менее действенно.

Шри Раманашрам сегодня отличается от того, что было 50 лет назад. Стало больше зданий, в особенности гостиниц, для удовлетворения всё возрастающего количества преданных. Вокруг Самадхи Бхагавана в конце 1960-х был возведён большой Зал. К старой столовой пристроена новая. Шри Раманашрам остаётся, как и желал Шри Бхагаван, духовным центром, куда может прийти подлинный искатель и утолить свою внутреннюю жажду по Истине, лежащей за индивидуальностью. Искатели со всего мира приходят к Аруначале, в Шри Раманашрам, чтобы вкусить покой, ощутить безмятежность, стремясь и взывая к Истине, чтобы она, в конечном счёте, стала частью их жизни.

Шри Бхагаван давал мало словесных наставлений, пpедпочитая учить Тишиной, Безмолвием – состоянием внутреннего Мира. Оно было динамичным, вибpиpующим, насыщенным силой, что подтвеpждено пpеживаниями многих сpеди тысяч постоянных посетителей Его Ашрама. Тишина могла очаpовывать - безмолвие и спокойствие ума гоpаздо сильнее влияли на них, чем чьи-либо самые кpасноpечивые слова.

Центральное же и едва ли не единственное наставление, которое Учитель давал всем искателям для самостоятельного изучения и опыта, таково:

Сознание бытия, вечноприсутствующее чувство “Я есмь”, которое является постоянным во всех трех состояниях: бодрствования, дремоты (сна со сновидениями) и глубокого сна, представляет Истину или Реальность, равнодушную к тому, что я есть, такому, как “я есть это тело”, “я есть Рама” или “я - учитель”. То, которое сияет внутри каждого из нас как “Я есмь”, суть наша истинная природа, истинное “Я”, единственная реальность, а все остальное - просто кажимость.

Прямой метод, рекомендованный Бхагаваном, является единственным в своем роде. Возможно, он не покажется легким, но своим собственным опытом Учитель гарантирует, что это кратчайший, безопаснейший и наиболее надежный метод.

Вы спрашиваете себя: “Кто я?” и пытаетесь удержать целиком весь ум сконцентрированным на получении ответа на этот вопрос. Правда, внутри вас будут возникать различные незваные мысли и пытаться отвлечь ваше внимание. Однако для всех этих мыслей мысль “я” является источником и пищей. Поэтому, как только та или иная мысль появляется, спрашивайте, не допуская ее развития: “Кто получает эту мысль?” Ответ будет: “я”. Тогда спросите себя: “Кто этот ‘я’ и откуда?”; при этом происходит успокоение возникшей мысли. По мере возникновения мыслей их следует разрушать, используя само-исследование “Кто я?” Когда все мысли исчезнут, то и центральная, или коренная, мысль - “я”, ум или эго - также перестанет существовать, и истинная природа, истинное “Я”, будет одно сиять - безмолвно, самопроизвольно, не описуемо умом, нечто такое, что может быть пережито лишь после того, как ум перестает существовать. Пребывать в своей истинной природе (санскр. А т м а н), поскольку эго, мысль “Я есть тело”, исчезла полностью, без остатка, как река, ставшая единой с океаном, - это Мудрецы и называют Освобождением.

Исследование “Кто я?” - это единственный метод, значение которого Он постоянно подчеркивал. Шри Бхагаван, однако, совсем не отрицал каких-либо других хорошо известных методов, таких, как кармa, бхакти или раджа йоги, повторение мантр, церемонии почитания, посещение храмов, соблюдение ритуалов и т. д., выбранных преданными для достижения Бога. Он советовал каждому следовать тому методу, который покажется ему наилучшим или самым легким. Он уверял, что все паломники, идущие различными путями, достигнут одной Цели, которая, Он настаивал, есть реализация Сат-Чит-Ананды, Бытия-Сознания-Блаженства.

Систему Махарши, само-исследование “Кто я?”, называют “Маха-йога”, что позволяет сравнить ее с четырьмя видами йоги, хорошо известными в Индии. В карма-йоге существует индивидуальная душа (джива), пытающаяся освободить себя от уз рождения и смерти выполнением действий (кармы) без привязанности. В бхакти-йоге существует джива, чувствующая отделенность от своего Бога, который является ее отцом, матерью, учителем, другом или любимым, и желающая воссоединиться с Ним посредством преданности и любви. В раджа-йоге джива чувствует отчуждение от своей подлинной природы и хочет восстановления единства путем различных практик, включая управление дыханием. В джняна-йоге джива пребывает в неведении и уничтожением всего ложного ищет достижения Знания Реальности. Используя метод Бхагавана Шри Раманы Махарши, вопрошание “Кто же это ‘я’ и откуда?”, духовный практик исследует происхождение, природу и источник самой дживы. Искатель обнаруживает, что “я”, которое, по общему мнению, проводит все эти практики, является не существующим, а только видимостью, и что единственной Реальностью является истинное “Я”, А т м а н, Одно-без-второго, чья природа есть Сат-Чит-Ананда, Бытие-Сознание-Блаженство.

Наставления Бхагавана Шри Раманы Махарши сейчас доступны из многих книг на различных языках. На русском языке Шри Раманашрам опубликовал семь книг (составитель-переводчик – Олег Маркович Могилевер). Их список см. в «Библиографии книг на русском языке».

Небольшая работа “Кто я?”, которую Учитель написал ясным, прозрачным языком, в наиболее сжатой форме дает суть Его философии и техники Само-исследования. В издании 1991 года приведена ранняя, вопросно-ответная, версия этой работы. В изданиях 1995 и 1999 года – “связная” версия.

Шри Бхагаван был выше различий между религиями. Духовная практика, которую Он предписывал, не зависела от какой-либо религии. Не только индуисты приходили к Нему, но и буддисты, христиане, мусульмане, иудеи, парсы, и Он никогда не ожидал от кого-либо изменения религии. Преданность Гуру и прилив Его Милости ведут к углублению реальности каждой религии, а Само-исследование - к окончательной Истине, лежащей позади всех религий.

Дэвараджа Мудальяр, Могилевер О.М., Кайда А.А.

Важные события в жизни Бхагавана Шри Раманы Махарши